Мама пришла ночью пьяной

Артемий сидел в своей комнате, уставившись в экран компьютера, где мелькали какие-то дурацкие видео. Часы показывали уже за полночь, а он все не мог уснуть. Вдруг раздался шум в коридоре – ключ в замке, шарканье ног. Дверь открылась, и в квартиру ввалилась его мама, Регина. Она была явно не в себе, шаталась, как после хорошей гулянки на заводе, где работала мастером.

«Эй, сынок, ты еще не спишь?» – крикнула она, скидывая туфли прямо у порога. Артемий выскочил из комнаты, увидел ее – волосы растрепаны, блузка расстегнута на пару пуговиц, юбка задрана. От нее несло алкоголем и чем-то еще, мускусным, как от потных рабочих в цеху.

«Мама, ты что, опять с этими своими коллегами загуляла?» – спросил он, пытаясь ее подхватить, чтобы не упала. Регина хихикнула, обняла его за шею, прижалась всем телом. Ее грудь, полная и тяжелая, ткнулась в его плечо. «А что, нельзя? Жизнь коротка, Артемий, надо брать, что дают».

Он повел ее в гостиную, усадил на диван. Она откинулась назад, ноги раздвинулись, и он заметил, что под юбкой ничего нет. «Мама пришла пьяной, ха, представляешь, как мы там отжигали?» – бормотала она, глаза блестели. Артемий почувствовал, как в штанах зашевелилось. Это было неправильно, но черт, она выглядела так соблазнительно, вся разгоряченная.

«Расскажи, что там было», – сказал он, садясь рядом, рука сама потянулась к ее бедру. Кожа была горячей, влажной. Регина не отстранилась, наоборот, раздвинула ноги шире. «Ой, сынок, эти парни с конвейера... они такие грубые, но знаешь, иногда это заводит».

Артемий сглотнул. Он знал, что мама иногда позволяет себе вольности, особенно после смены, когда все идут в бар напротив завода. Но сегодня она выглядела особенно... использованной. На ее шее краснели следы от поцелуев, а между ног... он увидел белесые потеки. «Мама пришла в сперме? Что за хрень?» – подумал он, но вслух сказал: «Ты в порядке?»

Она засмеялась, потянула его за руку. «Пришла мама, и все в ажуре. Давай, помоги мне расслабиться, а то эти идиоты только и знают, что молотить, как пресс в цеху». Ее пальцы скользнули по его ширинке, нащупали твердость. Артемий замер, но тело отреагировало мгновенно.

Он наклонился, поцеловал ее в шею, там, где был засос. Вкус соли и чужого пота. Регина застонала, запустила руки в его волосы. «Вот так, милый, мама я пришла, и теперь твоя очередь». Диалог был быстрым, отрывистым, как команды на производстве.

Артемий стянул с нее блузку, груди вывалились, соски торчали, как болты на станке. Он взял один в рот, пососал грубо, она выгнулась. «Сильнее, не жалей!» – прошептала она. Его рука полезла под юбку, пальцы нащупали мокрую щель, скользкую от чужой спермы. Это должно было отпугнуть, но только завело сильнее.

«Кто тебя так?» – спросил он, втирая пальцы глубже. Регина хмыкнула: «Начальник смены, потом еще пара ребят. Мама пришла домой после такого, а ты что, ревнуешь?» Он не ответил, просто расстегнул штаны, достал свой член, твердый, как арматура.

Она села на колени перед ним, взяла в рот. Губы обхватили головку, язык закрутился. Артемий схватил ее за волосы, толкнул глубже. «Соси, как тех ублюдков!» – рявкнул он. Регина мычала, слюни текли по подбородку. Это было грязно, по-настоящему, как в раздевалке после смены.

Потом он повалил ее на диван, задрал юбку. Член вошел легко, в эту смазанную чужим семенем дыру. Регина закричала: «Да, трахай маму, которая пришла ночью!» Движения были ритмичными, как поршень в двигателе, взад-вперед, шлепки кожи о кожу.

Артемий чувствовал, как ее мышцы сжимаются, она кончила быстро, обхватив его ногами. Он не останавливался, вколачивал глубже. «Мама пришла к сыну, и вот что из этого вышло», – подумал он, выходя и кончая на ее живот, смешивая свою сперму с чужой.

Они лежали, тяжело дыша. Регина повернулась: «Ну что, сынок, это было лучше, чем мои заводские приключения?» Он усмехнулся: «Может, в следующий раз возьмешь меня с собой?»

Но это был только начало. На следующую ночь все повторилось. Регина вернулась еще позже, еще пьянее. «Мама пришла пьяной снова, представляешь?» – сказала она, вваливаясь в дверь. Артемий ждал ее, уже возбужденный от мыслей.

На этот раз она была в платье, которое еле держалось. «Парни на складе устроили вечеринку, – бормотала она. – Я там была королевой». Он не стал спрашивать детали, просто схватил ее, прижал к стене. «Раздевайся», – приказал.

Она стянула платье, осталась в одних чулках. Между ног опять блестело. «Мама пришла в сперме, как видишь», – хихикнула она. Артемий опустился на колени, лизнул ее там, вкус был соленый, смешанный. Она застонала, вцепилась в его плечи.

«Лижи, сынок, вычисти маму». Он работал языком, втирая в клитор, пальцы внутри. Регина тряслась, кончила, брызнув ему в лицо. Потом они перешли в спальню. Он лег на спину, она оседлала его, скакала, как на rodeo, груди прыгали.

«Трахай меня, как те работяги!» – кричала она. Артемий шлепал ее по заднице, оставляя красные следы. Кончил внутрь, не выходя. «Теперь моя сперма там, мама», – сказал он.

Утром они притворялись, что ничего не было. Но вечером, когда она уходила на смену, он знал – мама придет ночью, и все повторится. Это стало их рутиной, грязной, возбуждающей.

Однажды она пришла не одна. «Сынок, познакомься, это Витька с конвейера», – сказала она, вводя здорового парня. Артемий опешил. «Мама пришла домой с компанией?» Но возбуждение взяло верх.

Они втроем. Витька трахал ее сзади, Артемий спереди. Регина стонала: «Да, мальчики, разбирайте маму!» Это было хаотично, потно, как в перегретом цеху.

Потом Витька ушел, а они остались. «Тебе понравилось?» – спросила она. «Да, но предпочитаю один на один». Она кивнула: «Мама пришла к сыну, в конце концов».

И так продолжалось недели. Каждый раз она приходила пьяной, иногда в сперме, и он брал свое. Грязные разговоры, быстрые толчки, юмор в перерывах: «Ты как станок, не устаешь?» – шутил он.

В итоге, это сблизило их. Нет больше секретов. Мама приходит, и ночь оживает.

Теперь давай развернем это в полный рассказ. Артемий работал на том же заводе, но в другом цеху. Он видел, как мама флиртует с мужиками, но никогда не думал, что это дойдет до такого. Тот первый вечер изменил все.

Она ввалилась, спотыкаясь о порог. «Мама я пришла, ой, то есть мама пришла!» – засмеялась она, путаясь в словах от выпитого. Артемий подхватил ее под руки, почувствовал тепло тела через тонкую ткань. Ее parfum смешался с запахом пива и сигарет – типичный аромат после смены.

«Сколько ты выпила?» – спросил он, ведя ее к дивану. Она плюхнулась, ноги разъехались, юбка задралась, открывая вид на черные трусики, пропитанные влагой. «Достаточно, чтобы расслабиться. Эти придурки в баре только и знают, что наливать и лапать».

Артемий сел рядом, рука легла на ее колено. Кожа была гладкой, как отполированный металл. Он провел пальцами вверх, она не сопротивлялась. «Расскажи подробнее», – сказал он, голос хриплый.

«Ну, – начала она, – после работы зашли в «Шестеренку», тот бар у проходной. Там Серега, механик, начал приставать. Поцеловал, потом рукой под юбку. Я не против была, пьяная же». Артемий почувствовал ревность, но и возбуждение. Его член напрягся.

«И что дальше?» – он расстегнул ее блузку, пальцы нащупали лифчик. Она продолжила: «Потом пошли в подсобку. Он меня нагнул над ящиками, задрал юбку и вошел. Грубо, как молотом». Артемий стянул лифчик, соски были твердыми.

Он наклонился, взял один в рот, покусал. Регина застонала: «Да, вот так. Потом пришел еще один, они меня вдвоем». Ее рука потянулась к его штанам, расстегнула, достала член. «Большой, как у тебя».

Она наклонилась, взяла в рот. Губы скользили, язык ласкал. Артемий схватил ее за голову, толкал глубже. Слюни капали на пол. «Соси, мама, как тех ублюдков».

Потом он повалил ее на спину, стянул трусики. Между ног было мокро, белые капли – сперма тех парней. «Мама пришла в сперме, вижу», – сказал он, входя в нее. Она обхватила его ногами: «Трахай, сынок, вытесни их».

Движения были быстрыми, жесткими. Диван скрипел, как старая машина. Она кончила, крича, он последовал за ней, изливаясь внутрь.

Наутро они не говорили об этом. Но вечером она опять ушла, и он ждал. Когда дверь открылась, она была трезвой, но с тем же блеском в глазах. «Мама пришла к сыну, – сказала она. – Хочешь повторить?»

Они перешли сразу к делу. В спальне она разделась, легла на кровать, раздвинула ноги. «Лижи меня», – приказала. Артемий опустился, язык проник в нее, вкус был ее собственный, чистый. Она стонала, вертелась.

Потом она оседлала его, скакала, груди тряслись. «Ты лучше всех на заводе», – шептала она. Он шлепал ее, оставляя отметины. Кончили одновременно.

Но тяга к приключениям не ушла. Через пару дней она пришла пьяной опять. «Представь, сегодня с начальником. Он меня в своем кабинете, на столе». Артемий разозлился, но это только подстегнуло.

Он трахнул ее грубо, в зад, чего раньше не было. Она визжала от боли и удовольствия. «Да, в жопу, как ту шлюху!»