Эльвира вошла в комнату сына и замерла, увидев его огромный член. Любопытство переросло в страсть – она взяла его в рот, чувствуя пульсацию. Демид застонал, и они слились в запретном акте, игнорируя все табу.
Когда муж узнал, скандал разгорелся, но их связь только крепла. Теперь они вместе, наслаждаясь каждым моментом с его впечатляющим достоинством.
Я всегда любила делиться своими историями, особенно теми, что касаются постели. Вот, например, как все началось с моим мужем Игнатом. Мы только что переехали в новую квартиру в промышленном районе, где кругом заводы и грохот машин. Игнат работал на станке, весь в масле и металлической стружке, а я сидела дома, мечтая о чем-то остром.
Однажды вечером он вернулся уставший, но с блеском в глазах. «Варвара, давай сегодня без лишних слов», сказал он, скидывая пропитанную потом робу. Я кивнула, чувствуя, как внутри все закипает. Он схватил меня за талию, прижал к стене, и его руки полезли под юбку.
Глеб стоял у станка, когда Злата вошла, ее глаза блестели озорно. «Пап, давай я помогу с этим железом», – сказала она, опускаясь на колени. Ее губы сомкнулись вокруг его члена, и он застонал от удовольствия.
Вдруг появилась Роза: «Опять? Ну, тогда и мне место найдется». Они сменились, мама сосала папе, пока дочь целовала его. Ночь в цеху стала незабываемой оргией.
Арсений ковырялся в двигателе, когда услышал Виктора, старого приятеля. Вечер у него дома перерос в неожиданный секс с женой Эльвирой на кухне – грубый, быстрый, как толчок поршня.
Потом тусовки с обменом партнерами, анал, минеты и куни в компании знакомых. Кульминация – оргия на даче, где тела сплетались в потном экстазе, а Арсений был в центре внимания.
Варвара ввалилась в квартиру, шатаясь от шампанского и секса с Глебом. Между ног сочилась его сперма, а муж Тимофей только что пришел домой. Вместо ссоры он прижал ее к стене, срывая одежду и входя в нее резко, чувствуя чужую смазку.
Ночь переросла в безумство: стоны, удары, оргазмы. Варвара рассказывала детали измены, разжигая мужа. Они кончили вместе, но это было только начало их новой игры.
Регина шла по узкой тропинке между гаражами, когда встретила Глеба. «Ищешь приключений?» – ухмыльнулся он. Она не ожидала, что это приведёт к страстному сексу с ним и его друзьями прямо в боксе. Тела сплетались в ритме, полный грязи и желания.
Они трахали её по очереди, потом вместе, и оргазм накрыл волной. За гаражами осталась тайна, но она вернулась за большим.
Арсений толкнул дверь, и Лидия стояла у окна в халате. «Кирилл идет?» – спросила она. Они ждали друга для особого вечера. Вскоре все трое в спальне, тела сплетаются в ритме страсти.
Потом пришла теща Агриппина, а за ней дочь Вероника. Вся семья в одном клубке удовольствий, стоны и смех заполняют комнату. Это начало их новых приключений.
Варвара шагнула в пыльную мастерскую, где гудели станки. Тимофей ковырялся в моторе, весь в мазуте. Она подошла ближе, их руки соприкоснулись, и жар пробежал по телу. Вскоре они опустились на верстак, ее губы коснулись его члена, а он лизал ее промежность.
Они кончили одновременно, но это было только начало их тайных встреч в старой мастерской.
Кирилл шагал по разбитой дороге в глухую сибирскую деревню, где ждала тетка Евдокия. Вечером в бане она вошла голой, и все изменилось: поцелуи, стоны, тела сплелись в жару. «Трахай свою тетку!» – кричала она, пока оргазм не накрыл их.
Потом присоединилась кузина Прасковья, и оргии стали нормой. В лесу, в сарае – везде бушевала похоть. Страсти в глухой деревне не утихали.
Фёдор тащил рюкзак по тропинке к дому тещи в деревне, где жара и пот пробуждали неожиданные желания. Евдокия встретила его с ухмылкой, и вечер в бане перерос в страстный секс.
Она нагнулась, прошептав о мечтах про анальный секс, и Фёдор вошел, чувствуя, как тела сливаются в ритме запретной страсти.
Регина стояла у плиты, когда муж привел друга Бориса. Разговор быстро скатился в грязные шутки, и вот она уже между ними на диване, раздвигая ноги. «Трахните меня оба!» – выдохнула она, и они не заставили ждать.
На следующий день друзья сына явились, и сцена повторилась – теперь с молодыми парнями. Станислав смотрел, как жена обслуживает всех, кончая в экстазе. Это был только начало их общей оргии.
Эльвира сидела на кухне, помешивая кофе, и вдруг подумала: а зачем сегодня этот дурацкий лифчик? День был жаркий, топик облегает тело так приятно, без лишних слоев. Она сняла его, почувствовала свободу, груди слегка колыхнулись, соски проступили через тонкую ткань. Муж, Арсений, должен был вот-вот вернуться с работы, и эта мысль ее взбудоражила.
Арсений вошел, бросил сумку, и взгляд его сразу упал на нее. Они перешли в спальню, не отрываясь друг от друга. Арсений сорвал с нее топ, груди вырвались на свободу, полные, соблазнительные. Он наклонился, губами захватил сосок, посасывая нежно, потом сильнее.
Мы с мамой Региной приехали на море, и там все изменилось. Когда я мазал ее кремом, дрожь пробежала по телу. Вечером в номере поцелуй перерос в страсть - я целовал ее груди, спускаясь ниже, лаская языком ее сокровенное место, пока она не взорвалась в оргазме.
Она ответила минетом, заглатывая глубоко, и мы слились в ритме любви. На пляже за скалами она оседлала меня, ее стоны сливались с ветром. Это была наша запретная радость, полная эмоций и ощущений.
Кирилл постучал в дверь к Эльвире, зрелой соседке, под предлогом сахара. Она впустила, и вот они уже целуются на кухне, раздеваясь в спешке. Он ласкает ее тело, спускаясь ниже, доводя до оргазма языком.
Потом она делает минет, а он трахает ее в разных позах, чувствуя каждое движение. Ночь полна стонов и удовольствия, culminируя в совместном оргазме.
Знаешь, иногда жизнь подкидывает такие моменты, что аж дух захватывает. Вот я, Эльвира, обычная женщина, а тут вдруг все перевернулось. Мой сын Кирилл попал в больницу, ничего серьезного, но полежать пришлось. Я, конечно, сразу туда, ухаживать, быть рядом. А муж мой, Борис, он в это время дома отлеживался после своей простуды, но потом и он приехал, чтобы поддержать.
В палате было тесно, Кирилл лежал на койке, я сидела рядом, гладила его по руке. Он уже взрослый парень, но в такие моменты снова как ребенок. А внутри у меня все трепетало, потому что давно уже замечала, как он на меня смотрит не по-сыновьи. Тепло в груди разливалось, руки дрожали, когда я поправляла одеяло.