Варвара сидела за кухонным столом, ковыряя вилкой остатки салата, когда дверь хлопнула и вошел Тимофей. Брат, как всегда, с завода, весь в масле и грязи, но с той ухмылкой, что заставляла ее вспоминать старые времена. «Ну, привет, сестренка,» буркнул он, скидывая ботинки. «Опять весь день на конвейере вкалывал, спина ноет, как после марафона.»
Она хмыкнула, отодвигая тарелку. «А ты бы не вкалывал, если б не любил эту железяку. Садись, поешь. Я тебе котлет нажарила, как в детстве.» Тимофей плюхнулся на стул, потянулся за вилкой. «В детстве? Ха, помнишь, как мы в сарае прятались и всякие глупости творили?» Варвара почувствовала, как щеки горят. Конечно, помнила. Те игры, когда они были одни, и любопытство брало верх.
Он жевал, глядя на нее прищуренно. «Эй, а давай вспомним. Братику покажи свою письку, как тогда.» Она поперхнулась чаем. «Ты с ума сошел? Мы взрослые теперь.» Но в голосе сквозило что-то игривое, и Тимофей усмехнулся шире. «А что? Никто не увидит. Здесь только мы.»
Варвара встала, подошла к окну, задернула штору. Сердце колотилось, как молот в кузне. Она повернулась, медленно расстегивая блузку. Тимофей замер, вилка повисла в воздухе. «Вот так, да? Как девочка показывала письку в старые времена.» Блузка соскользнула, обнажив грудь, тяжелую и полную, с сосками, что уже твердили от возбуждения.
Он отодвинул стул, шагнул ближе. «Моя очередь.» Расстегнул ремень, штаны сползли вниз, и его член вырвался на свободу, уже набухший, венами, как кабели на станке. Варвара облизнула губы. «Показали друг другу письки, как в те поры.» Она потянулась, коснулась его, провела пальцами по длине, чувствуя, как он дергается под рукой.
Тимофей схватил ее за талию, прижал к стене. «Теперь не просто показ. Давай по-настоящему.» Его губы впились в ее шею, руки скользнули вниз, задирая юбку. Пальцы нащупали трусики, мокрые уже, и он рванул их в сторону. Варвара застонала, когда он вошел одним толчком, грубо, как паровой пресс.
Они двигались в ритме, стуча о стену, пот смешивался с запахом завода на его коже. «Глубже, брат,» прошептала она, царапая спину. Он рычал, вбиваясь сильнее, пока оргазм не накрыл ее волной, заставив кричать. Тимофей кончил следом, заполняя ее горячим семенем.
Отдышавшись, они сели на пол. «Ну, как в детстве, только лучше,» хохотнул он. Варвара кивнула, все еще дрожа. Но это был только начало. Вечер обещал больше.
На следующий день Тимофей пришел раньше, с бутылкой пива и пакетом чипсов. «Давай продолжим наши игры,» сказал он, чмокнув ее в щеку. Варвара, в халате на голое тело, усмехнулась. «А что на этот раз? Опять показывать?» Он покачал головой. «Теперь я покажу, как мальчик трогает письку девочки.»
Они перешли в спальню, где кровать скрипела под ними. Тимофей уложил ее, раздвинул ноги, и его пальцы нырнули внутрь, исследуя каждую складку. Варвара извивалась, хватаясь за простыни. «О да, вот так...» Его язык присоединился, лижа клитор, как голодный зверь. Она кончила быстро, брызнув ему в лицо.
Затем ее черед. Она взяла его член в рот, сосала жадно, заглатывая глубоко, пока он не зарычал и не выстрелил в горло. «Хорошая сестренка,» пробормотал он. Они лежали, обнявшись, но мысли Варвары ушли дальше. Что если пригласить друзей? Но пока нет, это их секрет.
Прошла неделя, и напряжение нарастало. На заводе Тимофей думал только о ней, о том, как она показывала себя. Дома он набросился сразу. «Покажи письку мальчикам, сестра. Представь, что я не один.» Варвара рассмеялась. «Ты ревнуешь? Ладно, смотри.» Она разделась, встала на четвереньки, раздвинув ягодицы.
Он не выдержал, вошел сзади, шлепая по заднице. «Твоя писька такая тугая.» Она стонала, подмахивая. Оргазм пришел одновременно, оставив их в поту. Но поворот: зазвонил телефон. Подруга Варвары, Света, хотела зайти. «Пусть приходит,» шепнул Тимофей. «Может, покажем ей тоже?»
Света пришла с вином. Они болтали, но воздух искрил. Варвара, под хмельком, сказала: «Помнишь, в юности мы показывали друг другу всякое?» Света хихикнула. «Ага, глупости.» Тимофей подмигнул. «Давайте повторим.»
Скоро все трое голые. Света показала свою письку, гладкую и розовую. Тимофей трогал обеих, пока Варвара сосала ему. Затем он трахал Свету, а Варвара сидела на его лице. Крики заполнили комнату. Но это был не конец – они экспериментировали дальше.
Григорий стоял у станка, но мысли были о Доминике, его взрослой дочери. Вечером она прижалась ближе, и всё началось с поцелуя в душе. «Еби меня, папа», — застонала она, и он вошёл резко, чувствуя запретное наслаждение.
Их тайна росла, от подсобки на заводе до грубого секса дома. Ревность, скандалы, но страсть не угасала. Они уехали вместе, начиная новую жизнь полной похоти.
Кирилл стоял у конвейера, где гудели станки, а его дочь Эльвира возилась с шестеренками. Вечером дома все изменилось: она вошла в его комнату, и искра разгорелась в страстный пожар.
Они перепробовали все — от минета до анала, смеясь над сравнениями с машинами. Но тайна грозит раскрыться, добавляя адреналина.
Эльвира заглянула в ванную и замерла: у папы оказался такой большой член, как в порно рассказах. Она не смогла отвести глаз, рука потянулась между ног. Папа заметил ее, но вместо упрека притянул ближе. Она взяла его в рот, сосала жадно, чувствуя пульсацию.
Потом он вошел в нее, растягивая тесноту. Толчки нараст, оргазмы волнами - это была их тайна, полная запретного наслаждения.