Ночная смена с неожиданной подменой

Тарас стоял у конвейера, уставившись на бесконечную ленту с деталями. Ночная смена тянулась, как резиновый шланг, и он уже чувствовал, как пот сочится под спецовкой. Агриппина, его напарница по цеху, ковырялась в панели управления, бормоча что-то про «эту чертову автоматику». Они работали вместе уже месяц, и Тарас нет-нет да бросал взгляд на ее крепкую задницу, обтянутую грубой тканью комбинезона.

Вдруг лампы мигнули, и весь завод загудел, как будто в трансформаторе коротнуло. Тарас схватился за голову – мир закружился, а когда все устаканилось, он смотрел на свои руки... Только это были не его руки. Тонкие пальцы, аккуратные ногти. Он опустил взгляд ниже – грудь, бедра. «Что за хрень?» – вырвалось у него женским голосом. Агриппина, теперь в его теле, стояла напротив, ощупывая себя с ошарашенным видом.

«Ты... это я?» – прохрипела она его голосом. Тарас, в ее теле, кивнул, чувствуя странное тепло между ног. Смена тела случилась мгновенно, и теперь они таращились друг на друга, как на экспонат в музее. В цеху было тихо, остальные работники, видимо, тоже пострадали от этой аномалии, но их не видно. «Надо разобраться», – буркнул Тарас, но голос Агриппины звучал забавно пискляво.

Они двинулись к подсобке, где обычно курили в перерывах. Агриппина, в теле Тараса, шла впереди, ее шаги были тяжелыми, непривычными. «Черт, как это все болтается», – пожаловалась она, хватаясь за пах. Тарас хмыкнул, ощущая, как груди покачиваются при ходьбе. В подсобке они заперлись, и Агриппина повернулась к нему: «Снимай одежду, посмотрим, что к чему».

Тарас стянул комбинезон с ее тела – своего нового тела. Кожа была гладкой, соски торчали от холода. Агриппина сделала то же, расстегивая ширинку на его штанах. Его член – теперь ее – встал торчком. «Ого, так вот как это работает», – усмехнулась она, проводя рукой по стволу. Тарас почувствовал прилив жара внизу живота, в этом чужом, женском теле.

Она приблизилась, толкая его к стене. «Давай попробуем, раз уж такая смена вышла», – прошептала Агриппина его голосом. Тарас не сопротивлялся – любопытство смешалось с возбуждением. Ее рука – его рука – скользнула между его ног, нащупывая влажные складки. «Мокрая уже», – констатировала она, втирая палец глубже. Тарас застонал, чувствуя, как тело реагирует unfamiliarно, но остро.

Поворот случился, когда в подсобку ввалился еще один работник – Степан, их бригадир. Он тоже выглядел не в себе, но тело осталось своим. «Что тут за бардак?» – рявкнул он, но замер, увидев обнаженных Тараса и Агриппину в swapped телах. «Это... смена пола какая-то?» – пробормотал он, но глаза его загорелись. Агриппина, в мужском теле, ухмыльнулась: «Присоединяйся, шеф. После такой смены надо расслабиться».

Степан не стал артачиться, стягивая штаны. Его член был готов, толстый и венозный. Тарас, в женском теле, почувствовал смесь страха и желания. Агриппина толкнула его на колени: «Соси, как я бы сделала». Тарас обхватил губами головку Степана, чувствуя соленый вкус. Язык скользил по стволу, втягивая глубже. Степан зарычал, впиваясь пальцами в волосы – теперь Агриппиныны.

Агриппина тем временем пристроилась сзади, ее новый член уперся в зад Тараса. «Расслабься», – скомандовала она, втирая слюну для смазки. Вход был тугим, но она нажала, проникая сантиметр за сантиметром. Тарас взвыл вокруг члена Степана, но боль быстро сменилась наслаждением. Они двигались в ритме, как машины на конвейере – вперед-назад, с хлюпающими звуками.

Степан кончил первым, заливая рот Тараса горячей струей. Тот проглотил, кашляя. Агриппина ускорила темп, шлепая по ягодицам, и soon выплеснула в него. Тарас кончил тоже – женский оргазм накатил волной, сжимая все внутри. Они свалились в кучу, тяжело дыша. «Это была ночная смена, которую не забудешь», – хохотнул Степан.

Но на этом не кончилось. Дверь снова открылась – вошла Любовь, уборщица, тоже в своем теле. Увидев сцену, она фыркнула: «Вы тут после смены ролей развлекаетесь? Я в деле». Она скинула халат, обнажив пышные формы. Агриппина, все еще в мужском теле, оживилась: «Ложись, я тебе куни сделаю – теперь знаю, как это с мужской стороны».

Любовь легла на стол, раздвинув ноги. Агриппина нырнула лицом в ее промежность, лижа клитор жадно, как голодный пес. Язык кружил, проникая внутрь. Любовь стонала, извиваясь. Тарас, оправившись, присоединился, целуя ее груди, покусывая соски. Степан наблюдал, подрачивая, и soon вошел в Любовь сзади, пока Агриппина лизала.

Они менялись местами, пробуя все комбинации. Тарас, в женском теле, оседлал Степана, опускаясь на его член. Влагалище обхватило тесно, и он скакал, чувствуя, как головка трется внутри. Агриппина тем временем трахала Любовь в зад, смазав маслом из подсобки. Крики эхом разносились по помещению.

Поворот – сирена завыла, сигнализируя конец смены. Но они не остановились. «К черту смену, продолжим», – рыкнул Степан. Они перешли в душевую, где вода лилась на разгоряченные тела. Там Агриппина, вернувшись к ощущениям, заставила Тараса встать раком под струей. Ее член – его член – вошел снова, теперь в вагину. Тарас визжал от удовольствия, пока Любовь сосала у Степана.

В душевых они устроили оргию: тела сплетались, руки ласкали, рты работали. Тарас лизал Любовь, чувствуя вкус ее соков, смешанных с мылом. Степан драл Агриппину в мужском теле, комментируя: «Твой зад тугой, как новый патрубок». Смех перемежался стонами.

Наконец, когда все вымотались, аномалия прошла – тела вернулись к владельцам. Тарас снова в своем, Агриппина в своем. Они смотрели друг на друга, ухмыляясь. «После такой смены тела секс стал интереснее», – подмигнула она. С тех пор ночные смены на заводе приобрели новый смысл, с тайными встречами и воспоминаниями о той ночи.

Но история не закончилась. На следующей смене они решили повторить, без аномалии. Агриппина надела страпон, имитируя смену ролей. «Теперь я тебя поимею, как тогда», – сказала она Тарасу. Он лег на спину, раздвинув ноги. Страпон вошел гладко, растягивая. Она двигалась резко, как поршень, заставляя его стонать.

Степан и Любовь присоединились, добавив БДСМ-элементов – связали Тараса ремнями от конвейера, пока Агриппина имела его. Любовь сидела на лице Тараса, заставляя лизать. Степан драл Любовь сзади. Комната наполнилась запахом пота и секса.

Они экспериментировали дальше: анал с маслом, минеты в цепочке, куни под душем. Каждая смена становилась поводом для новых игр. «Рассказы о смене ролей в порно – ничто по сравнению с этим», – шутил Тарас, но все знали, что это их реальность.

Однажды пригласили еще коллег – группу из пяти. Оргия в цеху: тела менялись партнерами, как детали на линии. Тарас трахал одну в зад, пока другая сосала ему. Агриппина командовала, раздавая приказы. Повороты следовали один за другим – от нежного куни к грубому аналу.

В итоге, завод стал их playground. Ночные смены превратились в фестиваль похоти, с элементами смены, ролей и тел в воспоминаниях. Они жили этим, смеясь над бытовыми неурядицами дня.